Ставки на спорт 
69-летний инвалид II группы живет … в сарае
Услышав диагноз – приговор в самом расцвете сил, Анатолий Беличенко решил жить ради мечты. Деревенский инвалид сумел заработать на тот особняк, что увидел на картинке в московской клинике, но сегодня живет в скотском сарае и спит на фанерке, брошенной на голую землю.
Диагноз рассеянный склероз Анатолий Герасимович впервые услышал совсем юным парнишкой, едва вернувшимся из армии. Вскоре, в московской клинике имени Сеченова узнал, что это – приговор. Светила медицины в один голос заявили: вторая, «не рабочая» группа инвалидности пожизненно.
Жить! … Ради дома с картинки!
Тогда Анатолий Герасимович решил, что жить уже не стоит. Рассказывает, что даже убедил одного из докторов выдать ему под расписку ампулу, которая могла решить эту проблему.
-Ампула у меня была уже в кармане, — рассказывает Анатолий Беличенко, — когда в палату зашел молодой парень – массажист, бросил мне на кровать небольшую книжицу и сказал: «на, почитай. А то, смотрю, твой угрюмый вид тебя до добра не доведет». Я взял книгу, она называлась «Королева красоты» и рассказывала, как сейчас говорят, об искусстве любви. Меня заинтересовал не текст, на который, видимо, рассчитывал мой добродетель. Картинка на обложке! Шикарный двухэтажный особняк где-то в Германии, вокруг море цветов и «Фольксваген» у ворот. У меня аж крепкое словцо вырвалось от изумления и восхищения.
Тут подошла санитарка и говорит: «фу, у моего брата в Москве таких домов множество, да комнат в них не сосчитать». Ответ этой женщине, которая выносила судна, но её все почему-то звали исключительно по имени отчеству, я хорошенько обдумал и заявил: я не ваш брат, мне домов, чтоб комнат не сосчитать не надо, я рабочий человек и мне этого дома хватит. Тут она как передернет меня: «Хватит, значит, тебе? Так добейся! А то ещё не жил, а уже за ампулу схватился!». Позже я узнал, что женщина та была известная всему миру княжна Мещерская.
А Беличенко решил, он хоть один день, но проживет в таком доме, что на книжной обложке.
Мечта сгорела на сберкнижке
Вернувшись из клиники в родную Астраханку (ныне село Каратомар), Анатолий Герасимович зажил по дерзкому принципу: пан или пропал.
От государства ему полагалась пенсия 59 рублей 50 копеек. На неё-то особняк не выстрошь.
«Пошел к директору совхоза, напросился на работу, не смотри, говорю, что инвалид, я же механизатор, справлюсь с техникой. Работал за двоих, троих. Ребята говорят, остановись, рабочий день не резиновый, а я им – работа сдельная, а у меня мечта есть. Когда мне зарплату начисляли, бухгалтера даже к директору совет держать ходили, не могли поверить, что инвалид втрое больше здоровых зарабатывал. Хозяйство развел, огород бескрайний. В итоге я накопил 55 тысяч советских рублей. Таких денег тут, наверное, другие отродясь не видели», — говорит Анатолий Герасимович.
Мечта была уже почти в кармане, то есть – на сберкнижке. Бросился Анатолий Герасимович проектные институты Союза письмами засылать, чтобы спроектировали вожделенный особняк. Говорит, что ответы получал со всех союзных республик, но везде сплошной совковый примитивизм. Решил сам проектировать мечту.
Оборвалось всё в миг. Беды в дом ворвались целой стаей.
Сначала был развал Союза, состояние на сберкнижке обернулось жалкими грошами, потом распалась семья, где так не хватало детей, вскоре Анатолий Герасимович похоронил маму, брата. Так с 1986 года остался совсем один. И уже без мечты.
Пока просил ремонта, остался бездомным
Шли годы. Безнадёжный диагноз начал всё чаще напоминать о себе. Одни болезни сменяли другие. А Беличенко не сдавался, потому что думал, что, находясь на грани жизни и смерти, решил жить не для того чтобы нищенствовать на пенсию по инвалидности. Спасало в основном подсобное хозяйство.
В 2004 году у него было уже пять серьёзных операций, делать шестую врачи отказались из-за слабого сердца. Пришлось-таки просить помощи со стороны. И знакомиться с долей просящего у тех, кого называют слугами народа.
Сначала просил отремонтировать его покосившийся домишко. Потом – построить и дать новый, хоть крохотный уголок, потому что сам уже не мог справляться с разрушающимся домом.
Ещё, по словам Анатолия Герасимовича, он постоянно просил помощника – социального работника.
«Мне всегда отвечали, что у вас такая антисанитария в доме, что никто не хочет к вам идти работать. Так я для этого и прошу помощника, потому что у самого здоровья нет навести порядок», — жалуется инвалид.
Пороги местных чиновников, в основном районного масштаба, со своими просьбами Беличенко обивал почти пять лет. Ничего не менялось.
Нынешней сорокоградусной январской ночью он вообще остался без дома. Откуда взялась искра, спалившая его дом дотла, он не знает. Предполагает, что причиной пожара стал печной дымоход, который он не мог почистить из-за слабости в ногах и руках.
На голой земле, с мышами рядом
Оставшись без дома, Беличенко зиму и весну скитался по чужим углам, сейчас уже больше месяца живет в своём … сарае. Он – единственное, что уцелело от пожара.
Кровать инвалида – тоненькая фанерка. Он кладет её прямо на голую землю, кутается в ватник и так пытается коротать ночи. Ни подушки, ни одеяла!
В центре его жилища, освещаемого только дневным светом, пробивающимся через щели в стенах – огромная железная кастрюля. В ней инвалид прячет продукты от мышей, снующих рядом в поисках добычи.
Всё самое ценное, что ещё напоминает о человеческой жизни – потрепанный портмоне. Обернут в несколько копеечных целлофановых мешочков, стянут десятком резиночек, чтобы не попала земля.
Здесь – документы, несколько двухсотенных купюр, это всё, что осталось от 23 тысячной пенсии к концу месяца после покупки сухих пайков в сельском магазине, а ещё – ответы разных чиновников, не радующие ни чем.
— После пожара ко мне приехал аким района, его зам, председатель совета ветеранов, посокрушались и в один голос: «иди в дом престарелых», — рассказывает Анатолий Герасимович. – А я не хочу туда. Я еще могу сам себя обслуживать. И помыться, и покушать. Для меня стардом — это репрессия.
Конкретную помощь от властей, по словам инвалида, он получал:
— В собесе дали костыль, обувку. Аким сельского округа пристраивала зимой на квартиры, возила в город на рынок, чтобы я купил вещи. Купил, на сколько пенсии хватило.
Помнит ли Александр Моисеевич Анатолия Герасимовича?
С особой надеждой Анатолий Герасимович говорит о разговоре с заместителем акима Северо-Казахстанской области Александром Моисеевичем Чженом. При первой встрече, по словам инвалида, он пообещал помочь деньгами на покупку дома и посоветовал открыть счёт в банке.
Беличенко счёт открыл, но когда на него поступят деньги, не знает. Повторно попасть на приём к чиновнику, как он говорит, не удалось.
Но это не уменьшило в его душе веры на то, что в зиму без крыши над головой родные власти его не оставят.
Инна ЛИТВИНЕНКО, фото автора
