Ставки на спорт 
100 лет назад в Петрограде завершилась одна из самых результативных операций советской контрразведки – разгром обширной британской резидентуры, внедрение которой началось ещё в царские времена.
Коллегия Петроградской ЧК, на которой подводились итоги расследования уголовного дела № 9964, состоялась 9 января 1920 года в известном всему городу здании на Гороховой, дом 2. Розыскные мероприятия шли к тому времени уже полтора года. Общее число задержанных превысило 420 человек. Более 300 из них к началу заседания были признаны невиновными и отпущены на свободу. Материалы по делу составляли 18 томов.
На коллегии присутствовал кандидат в члены Политбюро ЦК РКП(б), глава Петроградского совета Григорий Зиновьев. Вёл заседания приехавший из Москвы председатель ВЧК Феликс Дзержинский. Решение коллегии было суровым: 68 человек приговорили к расстрелу (из них 16 – с формулировкой «не исполнять до особого распоряжения ВЦИК»), 31 – к различным срокам заключения, одного – отпустили на свободу с зачётом фактически отбытого наказания. В отношении 15 человек следствие решили продолжить.
В числе обвиняемых были многие военные и гражданские специалисты: начальник штаба 7-й армии РККА Владимир Люндеквист, вице-адмирал Михаил Бахирев, контр-адмирал Александр Развозов, начальник воздушного дивизиона Балтийского моря Борис Берг, генерал-лейтенант Алексей Сапожников, начальник сухопутного отдела штаба Балтийского флота Василий Медиокритский, бывший товарищ министра финансов Сергей Вебер и другие.
Отдельную группу составили четыре сотрудника Петроградской ЧК во главе с помощником заведующего оперотделом Александром Гаврюшенко, в прошлом кадровым контрразведчиком, офицером Балтийского флота. Наличие нескольких «кротов» в рядах чекистов существенно облегчало работу британской резидентуры.
Создал эту обширную сеть сотрудник SIS (Secret Intelligence Service) Поль Дюкс. В Петербурге он впервые появился в начале 1909 года. Высокий кареглазый блондин с изящными манерами пользовался большим успехом у женщин. Как и положено кадровому разведчику, Дюкс был приятен в обхождении и легко сходился с людьми. Своих новых знакомых молодой англичанин уверял, что в Россию приехал учиться игре на фортепьяно, и вскоре действительно поступил в Петербургскую консерваторию.
Дюкс быстро обзавёлся связями среди столичной богемы. Среди его знакомых – певец Федор Шаляпин и приближенные царской семьи. Своих новых друзей Дюкс часто просит называть его не Полем, а Павлом. Объясняет он это желание большой любовью к России. Англичанин старательно практикуется в языке и вскоре добивается безупречного произношения. Представляясь в новых компаниях русским именем, Поль видит, что его уже никто не принимает за иностранца.
Первое задание – вжиться в легенду и установить нужные связи – молодой разведчик выполнил на «отлично». Закончив консерваторию, он вернулся в Европу, где участвовал в нескольких операциях SIS – сначала против царской, а затем и против советской России.
Гастроли английского музыканта
Второй раз Дюкс прибыл в Петроград в апреле 1918 года. Он должен был заменить Джона Меррита, недавно выдворенного из страны. К тому времени ЧК уже разгромила подрывные структуры, ориентирующиеся на Германию: «Белый крест», «Общество поддержки Каледина», «Черная точка» и т.д. В белом подполье произошла переориентация на Англию, обещающую борцам с коммунизмом солидную материальную поддержку. Британские дипломаты и разведчики получили карт-бланш на подрывную деятельность в России. Только с января по март 1918 года они истратили на эти цели более 90 миллионов фунтов стерлингов. В Москве английскую резидентуру возглавил посол Брюс Локкарт, в Петрограде – военно-морской атташе Аллан Кроми.
Чекисты быстро «разорили» эти шпионские гнезда. Уже в августе 1918 года Локкарт был арестован, а Кроми – застрелен при задержании. Из московской резидентуры уцелел лишь Сидней Рейли, вовремя сбежавший за границу. В Петрограде на свободе остался только Поль Дюкс. Чтобы избежать ареста, ему пришлось перейти на нелегальное положение.
В этой сложной ситуации молодой разведчик не потерял головы. Действуя дерзко и энергично, он принялся создавать новую агентурную сеть. Вскоре удалось наладить и связь с Лондоном – через курьеров, регулярно пересекающих советско-финскую границу. Несколько раз Дюкс лично посещает английские консульства в Гельсингфорсе и Стокгольме, чтобы доложить об успехах и получить инструкции от начальства.
Суть стратегии молодого резидента можно выразить краткой фразой: вербовать нужно не одиночек, а организации. Недовольных новой властью в Петрограде и Москве было много, но готовые структуры имелись только у запрещённых политических партий – кадетов, эсеров и меньшевиков. Строить резидентуру следует на условиях глубокой конспирации, чтобы группы не знали друг о друге, ведь межпартийная грызня – кратчайший путь к провалу. Вся связь – через руководящий центр во главе с Дюксом.
К началу 1919 года резидентура уже работала в полную силу. Основу её составляли три крупных структуры: «Великая единая Россия», «Национальный центр» и группа коллежского асессора Ильи Кюрца. По ориентировочным данным в них было около 800 активных членов и свыше семи тысяч сочувствующих. Шпионская сеть пронизала все структуры советского Петрограда. Поль Дюкс действовал дерзко, изобретательно, но мерами конспирации не пренебрегал. Он часто менял внешность, документы, места проживания, пароли и явки. Молодой резидент одинаково естественно смотрелся и в солдатской шинели, и во фраке, и в рабочей спецовке, и в комиссарской кожанке, и крестьянском армяке. Редкий человек мог устоять перед его обаянием и логикой.
Когда было нужно узнать настроение красноармейцев, Дюкс мог часами вести беседы с солдатами у костра. Когда требовалось, легко проникал в Смольный, на заседания Петросовета и Коминтерна. Многих людей Дюкс использовал в своих комбинациях «втёмную», не раскрывая карт. Они бы очень удивились, узнав, что помогают английской разведке. В это число входили даже высокопоставленные партийцы, включая Председателя петроградской ЧК Варвару Яковлеву, чьим любовником был один из агентов Дюкса. К счастью, Яковлева занимала эту должность меньше двух месяцев. 2 января 1919 года её отозвали в Москву.
К тому времени чекисты уже знали, что в Петрограде действует мощная британская резидентура, и вели на неё охоту. Весной 1919 года были арестованы две группы из «Великой единой России», действовавшие под прикрытием кооперативов «Мирный труд» и «Заготовитель». Британских агентов сгубила жадность. Занимаясь поставками топлива для госучреждений, они ухитрились продать одну партию дров нескольким покупателям, и ещё получить под неё ссуду в банке. Расследовавшие аферу чекисты вскрыли мошенническую схему, попутно выяснив, на что были потрачены деньги…
От арестованных агентов ниточки потянулись к «Национальному центру», и здесь чекисты впервые вышли на след Дюкса. В показаниях часто фигурировал худощавый молодой человек, близкий к руководству организации. Одни знали его как Сергея Ивановича Савантова, другие как Павла Петровича, третьи как Михаила Ивановича, четвёртые как Сергея Михайловича… Однако, судя по описанию внешности, это был один и тот же персонаж. На допросах многие отмечали, что в его речи иногда можно было уловить британский акцент.
Один из задержанных утверждал, что с англичанином он встречался у Надежды Петровской, врача Максимилиановской больницы. 2 июня 1919 года она была арестована по подозрению в шпионаже. Знакомства с англичанином Петровская не отрицала. Следователю Николаю Юдину она сказала, что знает этого человека как корреспондента британской социалистической газеты Сергея Савантова. Он русский, но родился и вырос в Англии – отсюда и акцент. Несколько месяцев назад Сергей пришёл к ней на приём с жалобой на обморожение. Вскоре после излечения попросил свести его с кем-нибудь из советских руководителей, чтобы «получить объективную информацию о стране».
Петровская сообщила Юдину, с кем она знакомила «британского журналиста», однако настаивала на том, что о шпионаже не помышляла ни сном, ни духом… Как можно! Ведь она – революционерка, член РКП(б), участница борьбы с самодержавием. В руководстве партии могут это подтвердить. Кто? Товарищ Ленин. Ведь они – хорошие знакомые.
История «невесты» Ильича
И Петровская рассказала Юдину о делах 22-летней давности… В 1896 году молодой революционер Владимир Ульянов оказался в тюрьме, как организатор «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Требовалось наладить ему надежную связь с «волей». Наилучшим вариантом считалось использовать для этой цели невесту – действительную или мнимую. Во-первых, администрация тюрьмы редко отказывала им в свиданиях, а во-вторых – сквозь пальцы смотрела на объятия и поцелуи. Разрешала видеться наедине… Идеальный вариант для передачи секретных посланий.
Стоит ли говорить, что арестованных по политически статьям чаще всего навещали невесты, даже при наличии кровных родственников. У царского правительства имелся этом деле свой интерес: жандармы надеялись, что бунтарь-интеллигент женится, пойдут дети, нужно будет заботиться о семье… И ему станет не до революций.
Будущему вождю большевиков на роль невесты подобрали молодую студентку Наденьку Вольфсон. Их свидания продолжались два месяца – по три раза в неделю. «Невеста» передавала «жениху» новости с «воли» и выносила из тюрьмы его новые статьи.
Дальше жизненные пути «жениха» и «невесты» разошлись. Владимир целиком погрузился в революционную деятельность. Надежда получила медицинское образование, вышла замуж за доктора Дмитрия Петровского, родила двух сыновей… Но политикой по-прежнему интересовалась, помогала революционерам, чем могла. За это её несколько раз арестовывали.
Чтобы получить подтверждение своих слов, 4 июня Петровская отправила телеграмму: «Срочная. Москва. Кремль. Товарищу Ленину. Многоуважаемый Владимир Ильич, прошу телеграммой мне подтвердить тот факт, что я 22 года тому назад Вас навещала в тюрьме как Ваша невеста. На меня сделан ложный донос, и Вы Вашим подтверждением нашего знакомства избавите меня от унизительного положения обвиняемой. Шлю сердечный привет. Мой адрес: Петроград, Васильевский остров, 4 линия, дом 5, квартира 4. Преданная Вам Вольфсон, по мужу Петровская».
Нетрудно заметить, что в телеграмме нет имени «невесты», только фамилия, которую мужчина в подобных обстоятельствах не запоминает. Надеяться на то, что он вспомнит её через 22 года – более чем наивно. Нет никаких подробностей, которые помогли бы Ленину восстановить в памяти ту давнюю историю… Не удивительно, что он ответил отказом. Пришлось Петровской составлять новую телеграмму – с детальным описанием свиданий, напоминать, что на роль невесты её пригласили сёстры Ленина… Пришлось писать, что готова подтвердить всё это при личной встрече.
Ответ пришёл 12 июня: «Вы пишите, что Вас «будут вправе» упрекать в неправде, если я не дам подтверждения, что Вы посещали меня в тюрьме 22 года тому назад. Я извиняюсь, что забыл многое из той поры, но сестра подтверждает определённо, и я припоминаю, что посещения были, – прошу простить, что забыл фамилию. Поэтому ни в коем случае на основании моей плохой памяти Вас-то упрекать никто не вправе. Я надеюсь, Вы извините меня, что я не в состоянии принять Вас, в силу ряда особенно спешных дел. Искренне уважающий Вас В. Ульянов (Ленин)».
Двумя днями позже в Петроградскую ЧК отправилась его телеграмма с официальным подтверждением: «14 июня 1919 Петроград, Гороховая, 2. Следователю Юдину. Прошу просмотреть приложенное и сообщить мне, какие у Вас данные против Петровской и нет ли подозрений против неё. Приложенное прошу вернуть. Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин)».
Игра переходит в эндшпиль
Заступничество Ильича сыграло свою роль. Его «невесту» вскоре отпустили. Неопровержимыми доказательствами её вины питерские чекисты не располагали, да и не до Петровской им было в тот момент – узнав, что с запада к городу приближаются войска генерала Родзянко, белое подполье перешло к активным действиям. Резко возросло число диверсий и терактов. Группы взрывников атаковали железнодорожные станции и мосты, военные и продовольственные склады. 12 июня восстал гарнизон форта Красная Горка. Вскоре к мятежу присоединились форты Серая Лошадь и Обручев. Активизировались сторонники Юденича в обороняющих Петроград армейских частях и штабе Балтийского флота. ЧК оперативно реагировала ситуацию. Обыски и аресты вражеской агентуры шли практически круглосуточно.
Агенты Дюкса огрызались дерзко и умело. Нередко за успехи в работе чекистам приходилось платить кровью. 12 июля список погибших пополнил следователь Юдин. Обыскивая одну из конспиративных квартир, он и его коллеги обнаружили герметично закрытый баллон. Решили проверить, что там находится. Свинтили колпачок. Внутри оказался отравляющий газ с резким запахом хлора. Результат: из троих контрразведчиков выжил только один – начальник Петроградской ЧК Николай Комаров. Он стоял ближе к окну и успел выбить стекло…
Возможно, это был несчастный случай, но уж больно он похож на запланированную диверсию. Чекисты отреагировали на гибель товарищей предсказуемо. Охота на Дюкса и его агентов пошла с удвоенной энергией. Следователь Эдуард Отто, принявший к производству дела погибшего Юдина, в начале августа завёл для этой цели специальную «Английскую папку». Туда попадали все показания, в которых упоминался кто-либо похожий на журналиста Савантова. Теперь он обычно появлялся в образе мастерового Пантюшки, и компанию ему составляла женщина, представлявшаяся Марией Ивановной.
Упорная работа чекистов приносила свои плоды. Подпольные группы проваливались одна за другой. Кольцо вокруг резидента сжималось всё туже, и он решил покинуть Петроград. В первых числах сентября 1919 года Дюкс перешел границу с Финляндией в последний раз. В Россию он уже не вернулся. Руководство резидентурой перешло к Марии Ивановне.
Провал Надежды Петровской
По приметам она была похожа на Петровскую, однако арестовывать без явных улик «невесту» Ильича чекисты не решались. Методичная работа по раскрытию британской резидентуры продолжалась. 9 ноября 1919 года во время облавы на Мальцевском рынке была задержана шестнадцатилетняя гимназистка Жоржетта Кюрц. Помощник Эдуарда Отто, Семён Иванов, заметил, как она сбрасывает под скамейку револьвер.
Во время допроса в ЧК девушка сказала, что нашла оружие в Таврическом саду и держала при себе «на всякий случай». Жоржетта заметно нервничала, и Иванов решил пойти ва-банк. «Враньё! – отчеканил он. – Пантюшку когда в последний раз видела?.. А Марию Ивановну?» Девица принялась горячо заверять чекиста, что ничего о них не знает. «Идиотка! – продолжал давить Иванов. – Да они же любовники! Только молодые дурочки этого не знают!»
Жоржетту будто прорвало… Она закатила истерику, кричала, что Пантюшка только её любит, а Мария Ивановна – интриганка, и вообще… Вскоре девушка проговорилась, что с Дюксом она познакомилась дома, когда тот приходил к папе. Её отец Илья Кюрц на вопросы отвечать отказался, но это и не требовалось. Чекистам было ясно, что заслуженный сотрудник царской контрразведки не может быть рядовым участником заговора. Они принялись допрашивать всех его «подозрительных» знакомых, и вскоре узнали, что перед отъездом в Финляндию Дюкс передал все полномочия и обязанности резидента своей любовнице Надежде Петровской, а Илья Кюрц стал её заместителем.
Собранные улики и показания соучастников полностью изобличили «невесту» Ильича как участницу антисоветского заговора и английскую шпионку. Вскоре выяснилось, что в свою деятельность она вовлекла обоих сыновей, сотрудников политотдела 7-ой армии РККА. Отпираться было бессмысленно, и Надежда Петровская согласилась сотрудничать со следствием… Вскоре, узнав об этом, заговорил и Илья Кюрц.
Последние ходы шахматной партии
В расстрельном списке, утверждённом решением Коллегия Петроградской ЧК 9 января 1920 года, Надежда Петровская и Илья Кюрц заняли первую и вторую строчки. Однако приговор этот в исполнение так и не привели. Перед уходом в Финляндию Поль Дюкс передал своим преемникам связи в Москве. Чекисты предложили Петровской и Кюрцу сдать столичных подельников, чтобы сохранить жизнь. К лету 1920 года московская резидентура английской разведки была разгромлена так же основательно, как и питерская…
Надежда Петровская два года работала на чекистов в качестве секретного сотрудника – в основном в камерах Бутырки и внутренней тюрьмы ВЧК. 28 февраля 1922 года ВЦИК принял решение о помиловании. Дальнейшая жизнь «невесты» Ильича проходила вдали от Петрограда. Умерла она в 1935 году в городе Горький.
Илью Кюрца освободили из тюрьмы в 1924 году. Он жил в Москве, работал журналистом и активно поддерживал связи с иностранными посольствами. Понятно, что делалось это по согласованию с ОГПУ. Возможно, чекисты хотели выманить на эту «наживку» Поля Дюкса или связника от него. Сделать это не удалось, и Кюрца заподозрили в «двойной игре». 26 августа 1930 года его арестовали, а через восемь месяцев расстреляли по постановлению коллегии ОГПУ.
Пол Дюкс вернулся на родину в 1920 году. Встретили его, как настоящего героя. Король Георг V посвятил отставного резидента в рыцари и назвал «величайшим из воинов». До сих пор Дюкс является единственным британцем, получившим это отличие исключительно за шпионскую деятельность. SIS считает его работу в России на редкость удачной… Но так ли это на самом деле?
Если говорить о добытых Дюксом сведениях, то ценность их не могла быть большой из-за медленной доставки донесений курьерами. Когда события несутся вскачь, а ситуация меняется ежечасно, задержка в 5-7 дней обнуляет значение даже самых секретных разведданных. Если главным в его миссии считать координацию подрывной работы в тылу большевиков, то результат тоже не впечатляет. Согласованности в действиях наступающих белых частей и контрреволюционного подполья Дюксу достичь не удалось. В результате большевики громили своих противников по частям.
Закончилось всё гибелью армии Юденича, арестом белого подполья и победой Красной Армии в Гражданской войне. Триумфом британского резидента это можно считать лишь в том случае, если правительство изначально требовало от него подобного результата…
А может, так оно и было?
Подробнее об истории города читайте в нашем проекте Исторический Петропавловск
